Патерик

Архимандрит Феофан (Молявко)

Архимандрит Феофан (в миру Фома Андреевич Молявко) родился 5 апреля 1913 года в крестьянской семье на хуторе Освея Освейского р‑на Витебской области. Его отец был глубоко верующим и с ранних лет привил сыну любовь к Богу.

В детстве мальчик много паломничал по святым местам, а с 13 лет уже пономарил в Богородице‑Житенном монастыре в Осташкове, а затем нес послушание на кухне в Зосимо‑Савватиевской обители в Тверской области.

В 1929 году началось массовое закрытие церквей и монастырей. В 1928 году еще действовало более 30 000 приходов — две трети от дореволюционного количества, в 1928 году закрыты 534 церкви, в 1929 году — 1119 храмов. В 1930 году упразднение православных общин продолжалось с нарастающим темпом. Игумен монастыря благословил юного послушника: «Ты еще молодой, уходи», и тот вернулся на хутор.

В 1934 году Фома снова возвращается в Тверской край, и в селе Печниково Каменского р‑на несет послушание псаломщика в церкви Казанской иконы Божией Матери.

5 мая 1937 г. в погосте Черемуха Осташковского р‑на Фома принимает монашеский постриг с именем Феофан в честь исповедника и святителя Феофана Сигрианского.

По словам отца Феофана, когда был над ним совершен постриг, старец схиигумен Михаил не дал ему ни молитвенного правила, ни какого‑то особенного наставления, ведь возможности выполнять правило не было, не было и духовного руководителя. Отец Феофан рассказывал, что поехал к одному прозорливому старцу, подвизавшемуся на одном из островов Селигера. Подходя к келье старца услышал, как тот говорит своим послушникам: «Вот идет Феофан. Посадите его в лодку, заберите весла и оттолкните от берега». О. Феофан испугался, он не умел плавать и боялся воды. Но послушники выполнили благословение.

Предсказание старца сбылось через несколько дней по возвращении домой: монах Феофан был арестован и сослан по 58‑й статье на 10 лет. С 1937 по 1943 годы о. Феофан был в заключении в Ярославской области, где строил железнодорожные мосты.

О годах тюрем, лагерей и ссылки отец Феофан не любил рассказывать. «Везде есть хорошие люди, даже среди заключенных», — говорил он. В лагере питание было очень скудным, но в начале Великой Отечественной войны заключенные поставили монаха Феофана ответственным за комнату, где хранился хлеб, и сказали: «Сам кушай по необходимости, но никому без нас не давай ни крошки». И здесь хранил своего угодника Господь. «Бог‑то, Он — ведь на всяком месте»,— говорил батюшка. Но самое тяжелое в заключении — восемь лет без причастия.

Отец Феофан был освобожден досрочно, после чего уехал в Ташкент и работал в военном госпитале.

С 1944 по 1945 год монах Феофан призывается в армию. На фронте он всегда носил при себе образок святителя Николая: «Бывало, пули и осколки попадают в руку и отскакивают, только щиплют». При освобождении Будапешта, он получил тяжелое ранение в ногу (что ему мешало до самой кончины — не все осколки были вынуты). В 1945 г. отец Феофан был награжден медалями: «За участие в Великой Отечественной войне» и «За взятие Будапешта».

Монах Феофан возвращается в Тверскую епархию, где рукополагается во диаконы.

Вот как об этом рассказывал сам батюшка: «Иду по улице в шинели, а навстречу знакомый протоиерей, он меня за руку — и к Тверскому архиерею Арсению. А тот дает два дня на отдых, а через два дня, 30 мая 1945 года, — хиротония, и на приход».

Иеродиакон Феофан служит в Тверской епархии, но часто приезжает в Псково‑Печерскую обитель.

В 1951 г. тогдашний наместник архимандрит Пимен (в будущем — Святейший Патриарх) предлагает отцу Феофану остаться в монастыре и нести послушание регента. Но послушания у него были разные: пономарь, ключарь, гостиник, благочинный. Со всей братией он участвовал в сенокосе, нес охрану монастыря, ведь до 60‑х годов крепостные стены были разрушены.

7 октября 1951 года о. Феофан был рукоположен во иеромонаха.

30 апреля 1955 года епископом Псковским и Порховским Иоанном о. Феофан назначается благочинным монастыря.

Батюшка вспоминал о том, как ответственно относились священноиноки к служению: «Составлялось расписание седмичных на весь год, и я не подходил к нему, зная, что череда будет исполняться согласно расписанию».

Много десятков лет продолжалось служение архимандрита Феофана в качестве регента братского хора, духовника братии. До самого дня кончины дверь в келью старца никогда не закрывалась, и любой мог зайти к нему и получить духовный совет и утешение.

Вспоминал архимандрит Тихон (Секретарев): «Однажды, в канун Великого поста, отец Феофан шел на раннюю литургию в храм и, поскользнувшись, сломал ногу. В Прощеное воскресенье я зашел в келью его навестить. — Вы не скорбите, что не можете пойти на Прощеное воскресенье, на службы великопостные, которые очень любите? — спросил я, увидев его радостным. — Вы знаете: в древних монастырях монахи в Великом посту уходили в пустыню, чтобы один на один с Богом провести это благодатное время, врачуя раны своей души. И вот я сейчас как бы ухожу в пустыню, чтобы в уединении провести это благодатное время. Церковный устав я знаю, богослужебные книги у меня есть, я буду молиться келейно и с пользой для души проведу это время».

Однажды батюшка шел на Пасхальную службу и видел, как из Богом зданных пещер идет нескончаемое шествие в Успенский собор. Во главе шли архиереи, за ними священство, и все они заходили в алтарь.

Скончался о. Феофан 23 января 2001 года и погребен в Богом зданных пещерах монастыря.

Да упокоит Господь архимандрита Феофана в селениях праведных!