Патерик

Архимандрит Серафим (Розенберг)

Архимандрит Серафим Розенберг родился в Санкт‑Петербурге 6/19 июня 1909 года.

Отец архимандрита Серафима — Иоганн Альфред Рихард Розенберг происходил из семьи обедневших немецких остзейских дворян, но родился в России. По вероисповеданию он был лютеранином. Мать отца Серафима — София Васильевна, урожденная Кононова, была русской, глубоко верующей православной женщиной. Новорожденного младенца крестили в лютеранской церкви Христа Спасителя в Санкт‑Петербурге (родном городе его матери) и нарекли — на немецкий лад — двойным именем: Артур Адальберт.

Отец Иоганн Розенберг был землевладельцем и торговцем в Изборске. Начальное образование маленький Артур Адальберт Розенберг получил дома и в изборской начальной школе. Все эти годы его мать София Васильевна, глубоко благочестивая женщина, стремилась воспитать мальчика в православной вере, выпестовать в его сердце любовь ко Христу, что и привело к довольно скорому переходу отрока в истинную христианскую веру. Присоединение его к Православию, когда он получил новое имя — Аркадий, произошло в 1919 году.

С 1925 по 1928 год Аркадий учился в русской гимназии в городе Юрьеве (ныне — Тарту, на территории современной Эстонии), куда в то время переселилось семейство Розенбергов.
По окончании службы в армии Аркадий в 1930 году стал аптекарским учеником при больнице города Печоры.

По монастырскому преданию, в бытность свою аптекарским учеником, будущий отец Серафим пережил некий тяжелейший духовный кризис. Именно в таком своем внутренне отчаянном состоянии он и встретился тогда с известным печерским иеросхимонахом Симеоном (Желниным). Как раз в тот период и произошло подлинное возвращение Аркадия к Православию, почти уже забытому с отроческих лет. После этого он, пробыв еще несколько месяцев учеником аптекаря, 18 марта 1932 года был принят в Псково‑Печерский монастырь — по благословению настоятеля обители епископа Иоанна (Булина).

Вот как сам отец Серафим поясняет на страницах автобиографии причины поступления в монастырь и описывает сопутствовавшие этому обстоятельства: «Не имея интереса ни к каким занятиям, будучи малоразвитым (здесь не следует забывать о том, что отец Серафим был совсем неплохо образован) и застенчивым и не находя удовлетворения в различных удовольствиях и развлечениях, я стал тяготиться жизнью. Тоска эта заставила меня искать поддержки в религии, до тех пор мне совершенно чуждой. Познакомился ближе с монастырем, читал духовные книги, житие преподобного Серафима Саровского в частности. Наконец попросился, по совету одного монаха, в монастырь. В марте 1932 года был принят пономарем». С этой поры он и поступил под духовное водительство преподобного старца Симеона.

С 1932 по 1935 год молодой послушник трудился в качестве пономаря и «пещерника» — то есть водил паломнические экскурсии по святым монастырским пещерам, в которых со времен основания монастыря погребали его насельников, а также представителей благочестивых русских боярских, дворянских родов, благоустроителей и благоукрасителей Печерской обители.

Наконец, 17 ноября 1934 года, послушник Аркадий принял монашеский постриг с именем Серафим — в честь преподобного Серафима Саровского — очень почитавшегося им святого.
Известно, что уже тогда — даже в молодые годы — отец Серафим почти не общался с окружающими, был предельно замкнут и обособлен от всех. Однако послушания исполнял исправно, трудясь не покладая рук. Все остававшееся от монастырских трудов время он посвящал посещению богослужений, молитве и беседам со своим старцем — преподобным Симеоном.

Отец Серафим любил читать преподобного Феодора Студита, святителя Димитрия Ростовского и святителя Тихона Задонского. Творения преподобного Феодора он переписывал в свои тетради десятками страниц.

14 апреля 1935 года отец Серафим был рукоположен во диакона, а 26 апреля 1936 года — во иеромонаха.

Великая Отечественная война много переживаний принесла батюшке Серафиму. Голод. Послушание казначея и ризничного (ответственный за церковные облачения, иконы и утварь храмов). Насильное отправление ризницы монастыря в Германию, библиотеки и архива обители — в Эстонию. Без вести в 1944 году пропали родители и сестра. Радость освобождения от немцев омрачена репрессиями, допросами.

Сразу после войны монастырское начальство направило отца Серафима на приходское служение. В 1945—1946 годах он — священник в храме города Печоры во имя святой великомученицы Варвары, расположенном прямо возле монастырских стен. Затем отец Серафим вновь возвращается к исполнению послушаний в Печерской обители.

С июня 1957 года отец Серафим становится на многие годы бессменным монастырским ризничим. В течение девятнадцати лет он исполняет это послушание совсем один, без помощников.

В 1960 году, 18 января отошел ко Господу старец Симеон. Отец Серафим присутствовал рядом с ним в последние часы его жизни, напутствовал перед смертью, облачил в смертные одежды, прочитал на отпевании разрешительную молитву.

На праздник Воскресения Христова 22 апреля 1968 года отец Серафим — в знак признания его больших трудов для Печерской обители — возводится в сан архимандрита.

В мае 1973 года отец Серафим принял участие в возвращении властями ФРГ вывезенных во время войны фашистами сокровищ монастырской ризницы.

27 марта 1973 года архимандрита Серафима наградили церковным орденом Князя Владимира III степени, а 25 апреля 1982 года — орденом Князя Владимира II степени. Впоследствии он был также награжден орденом Преподобного Сергия Радонежского.

Насколько духовно напряженную, но притом совершенно сокрытую от посторонних глаз, молитвенную жизнь вел в те годы отец Серафим свидетельствует, например, то, что он (как стало известно его келейнице — матушке Серафиме) в течение тридцати лет занимался заучиванием наизусть Псалтири, которую целиком и прочитывал за день. На склоне лет отец Серафим знал всю Псалтирь на память.

Вспоминал бывший наместник Псково‑Печерской обители, архиепископ Гавриил (Стеблюченко): «Господь дал отцу Серафиму и дар прозорливости, и дар пророчества. Многие к нему приходили за советом и благословением, и некоторых он наставлял. Но самым главным было то, что он был очень сильным молитвенником… Как отец Серафим вел свою внутреннюю иноческую жизнь, как с Господом общался — никто этой тайны не знает, но внешняя его монашеская жизнь была, конечно, образцом для всех. И для нас, молодых, и для духовников, и особенно для паломников. Он не то что с ними беседовал (отец Серафим был молчалив), а вот просто идет он по монастырю — и по его движениям, по его взгляду, его труду, по всему, что он делает — по всему было видно, что это уже не земной человек. Весь его вид излучал послушание, излучал молитву, терпение. Он мало говорил, а если с кем и заговорит, то это считалось за что‑то сверхъестественное, и человек, с которым он вступал в беседу, расцветал».

Жизнь старец вел всегда очень скромную, обстановку его кельи можно было бы назвать попросту бедной — самая простая мебель, немного книг. Среди чтимых им икон там находились икона Пресвятой Троицы и икона Божией Матери Умиление — такая же, какая была у преподобного Серафима Саровского.

Отец Серафим был всегда строг к подчиненным ему помощникам, требовал от них соблюдения строгой дисциплины. Вообще, в дисциплине он видел залог благополучия монастыря. По свидетельству наместника Псково‑Печерской обители архимандрита Тихона (Секретарева), на вопрос одного монаха, что самое необходимое для мирной жизни братии в монастыре, отец Серафим ответил: «Слушаться начальство».

И в 1980‑х годах отец Серафим по‑прежнему исполнял свое послушание ризничего, нося по многочисленным монастырским лестницам, по крутым подъемам иконы и облачения. И в это время он жил по раз и навсегда заведенному распорядку: рано вставать, рано ложиться, исправно посещать храмовое богослужение, много и прикровенно молиться.

Отец Серафим неизменно оставался все так же вежлив с окружающими и немногословен, все так же строг к себе. Каждый год осенью сметал он с крыши своей кельи и с крыши Успенского собора — по послушанию, некогда возложенному на него еще преподобным старцем Симеоном — опавшие листья, что, естественно, с каждым годом становилось для него все трудней и трудней.

Последние пять лет своей жизни отец Серафим провел в тяжелой болезни. Он терпеливо переносит страдания, ежедневно причащается Святых Христовых Таин, читает духовные книги и молится, непрерывно молится. Выходит иногда на непродолжительную прогулку и за любую услугу себе он от души с поклоном говорит: «Благодарю!».

Архимандрит Серафим скончался 9 января 1994 года, в светлые дни праздника Рождества Христова.

После торжественного отпевания он был погребен в монастырских пещерах рядом со своим учителем — старцем Симеоном.

Его жизнь архимандрит Феофан назвал «Таинственной книгой», которую не прочитать никому...

 

Из духовных дневников старца

«Ты — все блаженство мое, Господи, и радость, и все, все. Ничего мне не надо, кроме Тебя, прости неверность мою — что угождаю плоти, миру, диаволу. Помоги!

Где более благоприятное место для Спасения души, как не здесь? Где удобее помнить Бога, смерть, Суд Страшный, вечную жизнь, суетность земной жизни? Где удобее видеть себя, свои страсти и очищать душу от них, укреплять дух в молитве, Таинствах Покаяния и Причащения Тела и Крови Христовых? Зде, в обители Печерской. Зде познается всякая прелесть диавольская. Зде хорошо ожидать смерти. Зде все напоминает о Боге, каждая пядь земли посвящена Богу и освящена Им, покровительством Богородицы, жизнью Святых Печерских и их трудами. Зде Спасение, зде Бог.

В монастыре живу — здесь и умру ради чистоты души; откажусь от мысли жить в миру жизнью злою (там ждет меня — смерть души). Не буду прогневлять Господа, живя в удалении от Бога, сохраню монашеские обеты, озлобления сии стерплю, чтобы не лишаться небесной надежды».

 

«Не осуди меня, Господи, на Суде Твоем, что я, недостойный грешник, живу в монастыре — в таковой благодати Твоей, в изобилии и довольстве, при ничтожном труде моем, когда в миру люди и при тяжком труде голодают и холодают.

Не осуди мя, Господи, и за сие, что не по грехам я сыт, обут, в тепле, благоволят все ко мне и хвалят, когда пред Тобою я осужден, обретаюся на муки, и лишь по долготерпению Твоему ждешь Ты покаяния моего.

Я — слуга Богу и людям. Сан ношу из послушания, лишь до смерти.

Ничего не могу без Бога — ни шагу ступить. Не имею ничего своего, все — Божие. Я — Его создание, Им одним храним, питаем, спасаем. Темен я, нечист, всех хуже — пред Богом и Святыми. Подвигов не имею, добрых дел не имею, заповеди постоянно попираю, Бога не помню. Смерть внезапная приближается, грядут Суд и вечная мука. Покаяния не имею, даже и не начинал его совершать. Называюсь христианином, монахом, священнослужителем — недостойно. Живу, ем, сплю — недостойно».

 

Публикации:

День памяти архимандрита Серафима (Розенберга)